Н.Светлов: Стихи
Опубликовал: Н. Светлов | рубрики: Новости, Поэзия, Творчество |Автор: Н.Светлов
Содержание
Песнь о вещей Алисе
Вот это да!
Расставание
Песня конченого экономиста-математика
Взрослеющей Алисе
Она была на Блуке
Подражание Вознесенскому
Моя Алиса
Жертва литературных пристрастий
Баллада о брошенном корабле
Предыстория суда, или Смерть Прокурора
Диспут
Охота насмарку
Письмо хронавта, командированного на Тайвань в начало XXI века
Голограмма
Песенка охотников на Снарка
Гай-До
А всё-таки жаль…
Ноябрьское
Антиромантическое
О научной романтике
О Декарте и бифуркации
Ещё одно подражание Есенину
Прадеды уходят в бой, или Невесёлая покойницкая
Экспромт
Каждый заплатил
Пародия на Pinhead’а
===========================================
Песнь о вещей Алисе
(август 2002 г.)
На мотив «Песни о вещей Кассандре» В.Высоцкого
Та держава в положении осадном
Возвышалась неприступней горной выси —
Только сгинула безвольно и бесславно,
Ибо люди не поверили Алисе!
Без устали бесстрашная девчонка
Нас убеждала, что грядущее — грядёт.
Но кто поверит несмышлёному ребёнку?
Но кто ребёнка в нашем времени поймёт?
И в этот век, и в этот крик, и в эту пору,
Когда пророчества насмешкою распяты,
Мы понимаем, как ошиблись те ребята,
Не предъявив счета за пойманного вора!
Без устали отважная девчонка
Нам говорила, что грядущее — грядёт.
Но кто поверит непослушному ребёнку?
Ведь получилось всё как раз наоборот!
Конец простой — пусть не трагичный, но привычный.
Алисы нет, есть только миф — ничто не ново.
Владыка тьмы из окон банков зрит сурово,
Колёса времени ржавеют — и отлично!
Безвременно ушедшая девчонка
Нам объясняла, что грядущее — грядёт.
Но кто поверит обречённому ребёнку?
Ведь проще думать, что пророчество соврёт.
Вот это да!
(сентябрь 2002 г.)
На мотив одноимённой песни В.Высоцкого
Вот это да! Вот это да!
Сквозь мрак веков и сумрак лет
В наш мир сомнений и стыда
Явилась та, которой нет.
Что занесло тебя сюда?
Что за судьба? Что за беда?
Урок добра ты мне даёшь
Иль чушь никчёмную несёшь?
Вот это да! Вот это да!
Ты не живёшь, но ты грядёшь.
Зачем ты ранишь иногда
В сто раз больней, чем острый нож?
И кто же ты, моё дитя,
Что увлекаешь нас шутя
В сиянье звёзд, в морской прибой,
В грядущий день иль в мезозой?
Вот это да! Вот это да!
Не скрыть греха от этих глаз.
В мозгу сомнений череда —
Чего же хочешь ты от нас?
И кто же ты, благую весть
В наш век рискнувшая принесть?
Зачем же прячешься от нас?
О чём гласит твой тихий глас?
Вот это да! Вот это да!
Скажи сомнению «шабаш!»:
Алиса рвётся сквозь года
В век разлагающийся наш —
И вот, не ведая преград,
Своим друзьям она сквозь ад
Двух сотен лет кричит: «Привет!» —
А мы в ответ: «Тебя же нет!»
Вот это да! Вот это да!
Как ни кричи — не дрогнет пульс.
Твой рок — быть сказкою всегда,
И я тебя не причащусь.
Вернись к себе — а нас прости,
Что нам с тобой не по пути
И не понять друг друга — что ж
Благую весть ты нам несёшь?!
Вот это да! Вот это да!
Не прячь в ресницы грустный взгляд,
Не надо слёз! Вернись назад!
Двадцатый век — кромешный ад!
Прости, что мы не доросли.
Прости — в мозгах у нас нули.
Не переделать наших душ.
Прости меня за эту чушь…
Расставание
(октябрь 2002 г.)
По мотивам стихотворения Б.Пастернака «Гамлет»
Гул затих… Я вышла из кабины…
Мне ли не понять твою тоску?
Зря я посетила мир старинный —
Как обратно выбраться смогу?
В перекрестье дней, как на распятье, —
Мне ль твоей мечтою пренебречь? —
Жди меня — и знай, приду опять я,
Чтоб от лживых истин уберечь.
Не грусти, что срок тебе отмерен:
Есть кому продолжить твой мотив.
Ничего не бойся. Будь уверен:
Я с тобою рядом. Время — миф.
Песня конченого экономиста-математика
(октябрь 2002 г.)
На мотив «Песни конченого человека» В.Высоцкого
Повисли тучи, сея слякоть, над Москвой.
Затоплен город безысходною тоской,
И застит осень, словно плесень, небосвод…
Лишь вместе с жизнью этот чуждый век пройдёт.
Что ни замыслю — попадаю я впросак,
А всё, что строил, вышло наперекосяк,
И фраза в горле застревает, словно кость:
В двадцатом веке мне родиться довелось.
Засеешь будни семенами доброты —
А вырастают, словно плевелы, кресты.
Ползёт история сквозь годы, словно вор,
Благим порывам и мечтам наперекор.
До века номер двадцать два я не дорос.
Я не увижу ни Брастак, ни Чумароз:
Судьбой вморожен в Настоящее, как в лёд,
И не стартует никогда мой космолёт.
Я не живу, и не дышу, и не люблю,
А просто Красному приснился Королю.
В тиски рождения и смерти я зажат,
И нет дороги ни вперёд и ни назад.
Текут мгновенья к роковому рубежу,
Когда я Красного Монарха разбужу…
Мечты сбываются, как видно, лишь во сне:
Алиса там, где только «ни» и только «не».
Пора туда, где только «ни» и только «не».
Взрослеющей Алисе
(октябрь 2002 г.)
По случаю грядущего четырнадцатилетия Алисы Селезнёвой. На мотив «Гимна путешественников» В.Высоцкого
Этот день будет первым всегда и везде.
Ты в Машину войдёшь, улыбнувшись друзьям.
Мы историю пишем на чистом листе —
Ты подскажешь слова подходящие нам!
Будем мыкаться мы средь концепций и вер, как невежды,
И падут поколенья отцов в беспощадной борьбе…
Но за подвигом в прошлое ты улетаешь с надеждой,
Но за истиной мы в наших снах прилетаем к тебе.
Твой удел — чудеса неземные,
Наш удел — ожиданье чудес.
Ты зовёшь — мы меж сказкой и былью
Рвёмся времени наперерез!
Ты растёшь — и уходишь всё дальше от нас.
Ты в четырнадцать наших доцентов взрослей.
Не расти! Сбереги тайну ласковых глаз,
Освети нам дорогу улыбкой своей!
В сказках писем твоих, без сомненья, известный резон есть:
Ведь не раз в переписке с тобой попадал я впросак.
Но, Алиса, поверь: предкам тоже известно, что совесть —
Это цель бытия, отражённая в наших сердцах!
Нам пока непокорны стихии,
Нашим потом пропитан прогресс:
Твой удел — чудеса неземные,
Наш удел — созиданье чудес.
Как далёк и исполнен романтики век,
Что и время, и космос тебе отворил!
Наступает ноябрь, и прекрасный букет
Мы подарим тебе, встав из плена могил!
Мы дождёмся тебя! Не истлеем и прахом не станем —
В дне твоём оживём в виде формул, стихов и проблем.
Не печалься, Алиса! мы в реку забвенья не канем,
Не растаем, как тень: не уходят друзья насовсем.
Не протиснуться мне меж веками,
Не увидеть тебя — ну и что ж!
День грядущий готовим мы сами —
Ибо знаем, что ты,
ибо знаем, что ты там живёшь!
Она была на Блуке
(январь 2003 г.)
На мотив песни В.Высоцкого «Она была в Париже»
Наверно, я погиб от каждодневной скуки.
Мне реквием пропела трель гитарных струн.
Куда мне до неё? Она была на Блуке,
Где ею был спасён последний Говорун.
Улыбкой озорной и полным тайны взглядом
Пленив таких, как я, пожалуй, целый полк,
Она ушла в тот век, где взрослым быть не надо,
Где ценят каждый миг и в дружбе знают толк.
Пытаюсь я писать стихи на космолингве.
Кто пробовал — поймёт: нелёгкая стезя!
Алисе их прочту, в грядущее проникнув…
Но это лишь мечты: ведь нам туда нельзя.
Она ж не на Земле, а на Паталипутре;
Вернётся послезавтра — и айда на Всик.
Помыслив, я решу: чего ж мозги ей пудрю?
К такому темпу я, конечно, не привык.
Ведь я для них дикарь, я быстро им наскучу,
Заботой окружён, как в клетке попугай.
Увы, но мой прилёт для них — несчастный случай.
Мне скажут: «Знаешь, друг, обратно поезжай!
У вас повсюду грязь — у нас повсюду флипы.
Того гляди собьют — куда тебя девать?»
…На этом месте я в поту проснулся липком.
Медбрат меж тем решал: колоть иль подождать.
Отсюда не сбежать: отняли даже брюки : (
Главврач у нас суров и грозен, хоть и врун.
Куда мне до неё? Она была на Блуке,
Где с нею говорил двуглавый Говорун.
Подражание Вознесенскому
(февраль 2003 г.)
Не миелофон и не склисса,
Не Бронтю, не флип скоростной —
Пошли мне, господь, Алису:
Пускай поспорит со мной!
Пусть предков, что век коротают,
Невежества схвачены сном,
Лавиной знаний подавит,
Как миномётным огнём!
Пускай над наукой, позорно
Скрывающей разума лень,
Устами Алиски задорно
Смеётся завтрашний день!
И всё ж этой льдинистой ночью, —
За предков тревогой полна,
Сквозь Время ползущих наощупь, —
Пусть нас пожалеет она!
Прости мне мои капризы.
Прости мне моё нытьё.
Пошли мне, господь, Алису!
Ну что за жизнь без неё?!
Моя Алиса
(февраль 2003 г.)
По мотивам стихотворения В.Высоцкого «Мой Гамлет».
Я только малость объясню в стихе.
Про всё не смею — хронобезопасность.
Фракталом тайны, словно гриб во мхе,
Укрыто Завтра. Может быть, напрасно
За мною вновь шпионит шёпот рифм,
А мысль в твою эпоху улетела…
Дитя надежды! Время покорив,
Не ты ль его препоны одолела?
Не ведал долгих три десятка лет,
Какой судьба подарит благодатью.
Но вот пленило сквозь времён запрет
Мою ладонь твоё рукопожатье.
Не склонен к авантюрам и борьбе,
Романтика мой дух не окрылила…
И я гадаю: что в моей судьбе
Алисин выбор предопределило?
Счастливых слёз исполнен твой привет —
Зато сомнений плен подобен аду.
И я гадаю, прозвучит иль нет
Ответ на крик: «Зачем вам это надо?
Зачем по нервам бьёт сомненья бич,
Когда реальность — сверх воображенья?
Зачем ты столь таинственно молчишь?
Что ждёт тебя — триумф иль пораженье?»
Но меркнет в тьме сердец Алисин свет,
Вкруг наших судеб стынет жизни проза —
«А мы всё ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса».
Жертва литературных пристрастий
(март 2003 г.)
На мотив шуточной песни В.Высоцкого «Уголовный кодекс»
Не быть мне Солженицына пиитом:
Не вверг меня «Гулаг» в холодный пот.
Не тронул даже Мастер с Маргаритой —
Зато люблю «Сто лет тому вперёд».
Когда гнетут расчёты и таблицы
Или детей отшлёпаю в сердцах, —
Открою повесть на любой странице
И — не могу! — читаю до конца.
Не стану ни пилотом, ни поэтом,
И в космос дверь надёжно заперта —
Но можно, право, помечтать об этом:
Прочту «Сто лет» — какая красота!
За вход туда отдал бы я полмира.
Житьё в грядущем — сущий идеал:
Есть всё — от космолётов до пломбира.
Вот только Вертер в книгу не попал.
И вот сижу, рифмую и тоскую…
В «нерайский край», увы, дороги нет:
За то, что часто спамил Гостевую,
Мне срок влепили: ровно сотню лет.
Теперь я зэк. Моя эпоха — зона.
На медленную жизнь я обречён.
Моя Фемида — повесть Булычёва,
А Кербер мой — физический закон.
Забыв о воле, долгий срок мотаю.
Стрекочет Время, словно пулемёт.
Проходит жизнь, как дым…
…За что — не знаю,
Но я люблю «Сто лет тому вперёд».
Баллада о брошенном корабле
(май 2003 г.)
На мотив одноименной песни В.Высоцкого
Учащается пульс,
Рвётся пламя из дюз,
Песнь волшебную вестерский ветер,
Провожая, поёт:
Мой последний полёт
Разлучил меня с милой планетой!
Зори сотен миров
Моя память хранит.
Атмосферы покров
Я срывал, как болид.
Твой сиреневый взор
Мне прокладывал курс.
Был я молод и горд,
Что с тобою тружусь!
Всё прошло. Как в тисках,
В африканских песках
От безделья теряю я разум.
Сонм созвездий кружит —
Ну, а в памяти жив
Взор сестрёнки сиреневоглазой.
Не промазал убийца —
Кровавый пират,
И пробоин глазницы
На звёзды глядят.
Я к пустыне прирос.
Я теперь не в цене.
Метеорами слёз
Небо плачет по мне.
Небо чёрное и голубое —
Небо Вестера, небо земное.
Слышу шёпот песков:
Оживил звук шагов
Космолётов последнюю пристань.
Луч надежды моей —
Эта стайка детей:
Не узнать невозможно Алису!
На её доброту
Я не зря уповал.
Руки Пашки сожмут
Полумёртвый штурвал.
Мои раны залечит
Волшебный коралл.
На любовь и сердечность
Я не зря уповал!
По пиратским следам
Вчетвером полетим.
И Алису предаст
Негодяй Дикодим —
Но моя госпожа,
Знаю, выручит нас.
Встречу я, не дыша,
Взгляд сиреневых глаз…
Вот пирату конец —
Поделом подлецу!
И корона принцессы
Алисе к лицу.
От земли оторвусь,
От восторга звеня:
Вновь, как в юность мою,
Небо примет меня!
Небо вечное, небо живое.
Небо Вестера, небо земное.
Предыстория суда, или Смерть Прокурора
На мотив песни М. Фрадкина и Р. Рождественского «За того парня». Исполняется от лица МаякОркского.
(май 2003 г.)
Жалит рифма, как змеи
жало.
Стих мой ранит, как стальной
нож, но
Что-то с юмором моим
стало:
Я смеюсь, а самому
тошно!
От доспехов моих тянет плесенью.
Кости в ящике погребены.
Заржавела, осклизла кольчуга за двести лет.
Знать, не судьба.
Не увидеть мне вашей весны.
Не поднять мне больше за-
брало.
Стал твой мир для ран моих
солью.
Что-то с памятью моей
стало:
Чего не было вовек —
помню!
Променяю копьё я на мантию
И Фемиды повязку нацеплю —
Ощутит пусть Алиса себя предо мной виноватою,
Ну, а потом —
суну голову в хронопетлю.
Кости вымочит дождём —
жаль их.
Не поднять мне двух веков
глыбу.
Что-то мысли на дыбы
встали:
А не вздёрнуть Гостью на
дыбу?
Сам себе не верю ни
йоты,
Пусть мне пальцем у виска
крутят.
Отступить? Уж нет, уволь,
что ты?
Нас обоих в Завтра не
будет!!!!!!!
Не прощу своего ей безвременья!
Не прощу ей любви оков!
Из подлунного мира ныряю в могилы подземье я —
Но и её
скрою в тьме ненаставших веков.
Диспут
Н. Светлов, Маякоркский
(август 2003 г.)
Н. Светлов (печально):
Гляжу, как в океаны, я
В глаза твои печальные —
Не превозмочь печаль.
Ты — речка без названия,
Письмо без окончания,
Без горизонта даль.
Тебя, чей взор согрел меня,
Ищу в безбрежье времени —
Не тут, не там, не та!
Ты — вечное сомнение,
Задачка без решения,
Паллада без щита.
Не смыть с листа судьбы моей
Слезе стихотворения
Прощанья насовсем.
Ты — мысль без воплощения,
Уход без возвращения.
Зачем, зачем, зачем?
Маякоркский (раздражённо):
Затем, чтоб кто-то мучился
С друзьями иль один;
Чтоб, глядя на грядущее,
Слюною исходил,
Чтоб до потери памяти
До состоянья пня…
Да вы все это знаете
Подавно без меня.
Ричард Темпест (огорчённо):
Да уж, Влад. Дела фигово.
Уж не знаю прям,
Как привить росток здоровый
Этим самым пням.
Горе, а не поколенье.
Всё своё гнильё,
Все свои недостиженья
Валят на неё.
Уйму сил и денег пропасть
Тратят на войну.
…Лучше почитай про Торманс —
Экономь слюну!
Маякоркский (во гневе):
Темпест, Темпест, право слово,
Скажем, сгоряча,
Тут не вашим, блин, коровам
Извини, мычать!
Сидя в вашей благодати —
За спиной ее,
Щедро сыпь советов скатерть —
Над прудом времен!
Ну а местные витии
Скоры на подхват —
Так что, — что не досудили —
Я не виноват!
Малюта Скуратов (негодующе):
Что, Данилов, как ребёнок,
Ноешь, сам не свой?
Походи-ка ты, потомок,
Вволю за сохой,
Да пожуй еловых лап ты
Вместо колбасы,
Да надень, болезный, лапти,
Выбрось-ка часы!
Обопрись, поэт, на посох —
Не входи в метро.
Поруби-ка дров в морозы —
Что, брат, тяжело?
Посиди-ка на оброке,
Барщину вспаши,
На господском на пороге
Краковяк спляши!
Бич пускай погладит спину,
Ноздри вырвут пусть…
Вот тогда тебя, родимый,
Оправдать возьмусь.
А коль нет — не быть прощенью!
Взять его! Вяжи!
За свои стихотворенья
Голову сложи!
За болезни, вшей в причёске,
За печной угар
Получи-ка, Маякоркский,
Полный гонорар!
Ишь, потомки, жир наели!
Ишь, исчадье зла!
…Тут Алиса прилетела
И его спасла…
Примечание. Реплики Маякоркского написаны, естественно, Маякоркским, осталь-ных персонажей — Н. Светловым.
Охота насмарку
Цикл «Ни слова об Алисе»; на мотив песни В.Высоцкого «Охота на волков»
(февраль 2004)
Лес прозрачен. Заряжены ружья.
Порох сух. Равнодушен свинец.
Компромиссов не будет: нам нужно
Обратить волчью стаю в овец!
Крут мороз — глицериним прицелы,
Чтоб без промаха бить по врагу.
Кумачовой чертою оцепим
И подвергнем зачистке тайгу.
Рога ревут: настал черёд большой охоты.
Лес ощетинился, как ёж, стернёй стволов.
Кумач светила красит кровью час восхода,
И красит кровью белый снег кумач флажков.
Под напором багрянца и стали
Волки сгинут. Теперь им конец,
Раз по-тихому не пожелали
Превращаться в нормальных овец!
Раскалились стволы от азарта,
Стынут серые пятна на льду.
Волки в панике. Бита их карта,
Раз пошли у флажков в поводу.
Рога ревут: сегодня день большой охоты.
Волкам сегодня быть мишенью для стрелков.
И красят кровью снег пред смертью волчьи роты,
И красит кровью красный снег кумач флажков.
Серый зверь вжался в снег под прицелом:
«Никуда не уйдёшь, сатана!»
В чащу ринулся остервенело —
Но флажки для него как стена.
Только вдруг, поседевший от страха, —
Ведь кумач пострашнее, чем смерть —
Он ступил на флажок, как на плаху.
Миг — и пуле за ним не успеть!
Рога ревут: закончен день большой охоты.
Трепещет лес, набитый трупами волков.
И красит чёрным смерть останки волчьей роты,
И красит кровью чёрный снег кумач флажков.
Коль обложен — не будет пощады.
Раз обложен — считай, истреблён.
Был в лесу образцовый порядок:
Всем волкам этот писан закон!
А ему, понимаешь, не писан!
Он главней — поглядите, каков!
Видно, вскормлен лисою; а лисы
Не подвластны гипнозу флажков!
Ушёл, зараза, — и насмарку вся охота.
Флажки бессильны — скрыл щенка студёный лес.
Не спровоцировать теперь переворота,
Не обратить волков в послушненьких овец.
Письмо хронавта, командированного на Тайвань в начало XXI века
На мотив песни В. Высоцкого «Письмо из Парижа»
(апрель 2004 г.)
Ах милый Ваня, я гуляю по Тайваню.
Зачем гуляю — оставлю в тайне,
А то визит мой оплатившие китайцы
Её узнают — и удивятся!
Ах, Вань, экзотики навалом на Тайване:
Представь, здесь доллары в ходу, а не юани!
Здесь океан ласкает вычурные скалы,
А воробьёв тут на диво мало.
Для нас поэзия бамбук — для местных проза,
А вот берёзам претит Формоза.
Ах, Вань, экзотики навалом на Тайване:
Здесь осьминога можно скушать в ресторане.
Здесь есть гуава, авокадо и папайя,
Но почему-то я здесь скучаю.
Жду-не дождусь, когда отправлюсь в путь неблизкий —
В свою эпоху, к родной Алиске.
Ах, Вань, экзотики навалом на Тайване:
Заря купается в бескрайнем океане…
Голограмма
Цикл «Ни слова об Алисе»
(октябрь 2004 г.)
Время устроено странно:
Здесь осень – где-то весна.
«Я» – просто фрагмент голограммы,
А голограмма – одна.
Не правда ль, смешно тараном
Ломиться сквозь времена?
Ты тоже фрагмент голограммы,
А голограмма – одна.
Твой мир – далёкий, желанный –
Для нас что-то вроде сна.
Он тоже фрагмент голограммы.
А голограмма – одна.
Зовём, но не слышим ответа –
Взамен нам надежда дана.
Привыкли мы видеть фрагменты.
А голограмма – одна.
Песенка охотников на Снарка
Цикл «Ни слова об Алисе»; на мотив песни А. Макаревича «Охотники за удачей»
(март 2005 г.)
Доживём мы, друзья, едва ли
До полётов к иным мирам.
Но судьба нашей звёздной спирали
Почему-то не по фигу нам.
Не страшны нам ни дождь, ни вьюга,
Ни напалм, ни тяжёлый танк:
Мы — охотники за зверюгой
Под чудным названием – снарк.
Мы, друзья, зазубрили навечно
Пять конкретных и ясных примет,
По которым поймём, конечно,
Есть ли рядом снарк или нет.
Нас дефолтом не подкосило,
Не добрался спецназ до нас,
И Грядущее нас манило
Грустным взглядом бездонных глаз.
Этих снарков ловить интересно.
Но такой вот, ребята, факт:
Кто б хотел просто так исчезнуть,
Коль буджумом окажется снарк?
Не теряй надежду в тумане.
Помни: время теперь не то.
Но вдруг Грядущее нас поманит
Сизым взмахом крыла Додо?
Гай-До
На мотив песни В. Высоцкого «Бег иноходца»
(март 2005 г.)
Я — лечу. Но я лечу иначе
Сквозь Вселенной вековую тьму.
Я — корабль разумный. Это значит,
Я соображаю, что к чему!
Мне булыжник гибелью грозит:
Взрыв — и смерть; но что машине смерть?
Не страшит меня метеорит.
Я решаю сам, куда лететь!
«Курс — Норд-Ост! Семь тысяч миль под килем!
Пушки — к бою, и на абордаж!»
Хоть вы крейсера и боевые,
Мы не поддаёмся на шантаж!
У пирата — ядерный заряд,
У меня — мозги, и я не трус.
Он у страсти в рабстве — ну, а я
Сам себе прокладываю курс.
Я — живой, пока жива надежда.
Рвётся пламя тёмное из дюз.
Он массивен — значит, курс — навстречу.
Проскочу ль — как знать? Но не сдаюсь!
Сблизились. Огонь! Неравный бой:
Борт мой левый лазером прошит.
Я — Гай-до. Мне наплевать на боль!
Я решаю сам, кому служить!
Эй, пират! Оставь свой план бесплодный:
Гиперэргоген потратишь зря.
Мне не в кайф пиратская свобода.
Мой свободный выбор — Ирия!
Пласт годов — простых и световых —
Мысль моя последняя прожжёт:
Раз она живёт — я не погиб!
Раз она жива — она придёт!
Вновь обнимет нас простор безбрежный.
Вновь пронзим космическую тьму.
Я — живой, пока жива надежда.
Я соображаю, что к чему!
А всё-таки жаль…
На мотив песни Б. Окуджавы «Былое нельзя воротить»
(август 2005 г.)
И дни, и открытья проносятся в темпе неистовом.
Войдя в самолёт, каждый может взлететь в небеса.
А всё-таки жаль, что нельзя с Селезнёвой Алисою
К друзьям на Брастак заскочить хоть на четверть часа.
Законами физики грозными к веку родному мы
Надёжно прикованы, словно титан Прометей.
Нас очень печалит, что флипы не реют над городом,
И не распахнёт Космозоо дверей для детей.
Мы дети Земли, но растём; оттого не пристало нам
Жить век в колыбели — ещё Циолковский сказал.
А всё-таки жалко: мы грезим, как встарь, идеалами —
Нам в лом разобраться, куда нас позвал идеал.
От духа эпохи, ребята, вовек не отмылиться,
И здешнее время нам жмёт, как чужое бельё.
До боли смешно, что подчас рядом с милой Алисою
Встают пьедесталы, которые выше неё.
Могущество разума стало монетой разменною:
Похоже, под толщей монет мы себя погребём.
А если бы мы по-людски жили в собственном времени,
Ни мне, ни тебе не пришлось бы грустить об ином.
В Грядущем нельзя побывать. Это горькая истина.
Но вдруг замечаю: пока я всё это пишу,
Проносится флип в облаках с Селезнёвой Алисою!
И я, озадачен, растерянно темя чешу…
Ноябрьское
(ноябрь 2005 г.)
Закат. Рябинки в свежем серебре.
Мы новый год встречаем в ноябре.
Ну надо же, какой смешной каприз!
Какого пня ломать каркас традиций?
Быть может, просто чтобы отличиться?
Ну надо ж, января не дождались,
Как Пётр велел, — для них важней Алиса.
Да полноте, мы помним о Петре.
Но новый год встречаем в ноябре.
Шаг в круг. Горяч и жарок, слепит свет.
Над пультом, как паук, висит молчанье.
Робеем: вдруг Алисочка обманет?
Вдаль позовёт ещё на сотню лет —
И в сером затеряется тумане?
Нас встарь могли б поджарить на костре:
Мы новый год встречаем в ноябре.
Стихает гул. Выходим. Кто нас ждёт?
Алиска? ИнтерГПол? Иль санитары?
То ль год не тот, то ль вовсе и не год…
Держась за пузо, ржёт зелёный чёрт
Над грудой опустевшей стеклотары.
Решётка. Стол. «Макаров» в кобуре.
Мы новый год встречаем в ноябре.
Свернулся, словно свиток, яркий свет.
Немой вопрос петлёю шею давит:
«Она не здесь. Но где-то есть же, да ведь?»
Летим назад на сто пятнадцать лет:
Ещё не поздно что-нибудь исправить!
Рассвет. Рябинки в свежем серебре.
Мы новый год встречаем в ноябре.
Антиромантическое
Цикл «Ни слова об Алисе». По мотивам одной дискуссии на форуме «Романтиков» и одной пародии Льюиса Кэрролла.
(декабрь 2005 г.)
«Папа Вильям, — спросил любопытный малыш, —
Голова твоя белого цвета.
Между тем ты при имени русов дрожишь.
Как ты думаешь — правильно это?»
«В ранней юности, — сыну ответил старик, —
Пил я с русами водку хмельную.
Развязал сей напиток мой грешный язык,
Дал мне чувство, что всё сокрушу я.
И как начал крушить, как пошёл я ломать —
Как я думал — всё зло мировое!
Ты бы знал, до чего было стыдно хромать
Мне домой с головою больною.
Повидал я немало за долгую жизнь.
Не боюсь ни боёв я, ни пыток.
Только, сын мой, от русов подальше держись:
Страшен тот, кто глотнёт их напиток.»
О научной романтике
Цикл «Ни слова об Алисе»
(январь 2006 г.)
Мечты, как бешеные кони,
Сквозь мрак учёного влекут.
Но кто сказал «наука — подвиг»?
Наука — это просто труд.
Не Музой знания даются.
Всё это — сказки для детей!
Химерой долго ль обмануться,
Не обуздав табун страстей?
Учёный муж! не верь в удачу.
Будь каждодневно начеку.
Табун страстей — коней горячих
Останови на всём скаку!
Гранит наук кайло обломит:
Надёжно скрыт открытий клад.
Расправив крылья, чудо-кони
Уже над пропастью летят.
К суровому призвал ответу
Того церковный трибунал,
Кто высочайшую планету
Звездой тройною наблюдал.
Был век Чаянова недолог.
Сократ — отравлен. Бруно — труп.
Но кто сказал «наука — подвиг»?
Наука — это просто труд.
О Декарте и бифуркации
(январь 2006 г.)
Началась бы иная эра,
Коль Декарт после многих дум
Выдал «cogito ergo spero»
Вместо «cogito ergo sum».
Там иначе б раскинулись страны,
Не бомбили бы Штаты Ирак,
И другие царили б тираны,
И стонали б жертвы не так.
Не учили б китайцы английский,
Стал иным бы веков отсчёт.
Неужель там и вместо Алиски
Вдруг родится кто-то ещё?!
Там не смёл бы взрыв Хиросиму,
Не тонула б Россия в вине.
Может, был бы тот мир счастливей,
Только, братцы, зачем он мне?
Ещё одно подражание Есенину
(февраль 2006 г.)
Никогда я не бывал на Блуке,
Потому не спрашивай о нём.
Но не грех погрезить на досуге
Рыжим небом, голубым песком.
И, мечты доверившись объятьям,
О зарядке начисто забыть,
Позабыть к чертям о сопромате,
Чертежи чернилами залить,
В сладком сне забыть о чувстве меры…
Но увы! таких, как я, в полёт
Ни на Вестер, ни на Шешинеру
Капитан Зелёный не возьмёт!
Доставлять «Пегасом» ананасы
Предстоит потомкам, а не нам.
Вольно им летать по звёздным трассам
И бродить по голубым пескам!
Путь меж звёзд по силам их науке —
Ну, а мы с тобой не доживём…
Остаётся грезить на досуге
Рыжим небом, голубым песком.
Прадеды уходят в бой, или Невесёлая покойницкая
(март 2006 г.)
«Танк в бою – это ж так отрадно!
Нам милее не жизнь, а смерть.
Мы, романтики, очень складно
Можем битвам осанну спеть.
Драка славу мужчине стяжает.
Супермены! Отчизны сыны!»
Очень весело тот погибает,
Кто подсел на наркотик войны.
«Вырвем с корнем вражью заразу!
На подмогу, резерв! Шагом марш!
Мы их всех…» – подавился фразой
Лейтенант, размочален в фарш.
Парни в пекло идут, как бараны.
Скулы сводит от воя мин.
Вместо крови хлещет из раны
Закипающий адреналин.
Марс с Танатосом спелись дуэтом.
Канут в омут Стиксовых волн,
Как гнилые орехи, планеты,
Что сидят на колёсах войн.
«Вот он, братцы. Мёртв. Опоздали.
Зря сожгли миллиард мегаватт. –
Охреневший от пороха гари,
Храбреца хоронит хронавт. –
Да плевать мне, чей это выстрел!
Что уставились, в гроб вашу рать?
Лейтенант стал бы предком Алисы.
Нам здесь некого больше спасать».
Экспромт
По мотивам одного стихотворения Маякоркского
(ноябрь 2007 г.)
С упрёком незлым поминаю нередко
Нерайские ваши края
За то, что руки ошалевшего предка
Коснулась ладошка твоя.
Угрозы, утраты, побед ликованье —
Всё это должно миновать.
И тысячу раз пережившим прощанье
Придётся прощаться опять.
И нам, словно очередью автомата,
Прошитым тоской неземной,
Алиса промолвит: «Спасибо, ребята,
Что я возвратилась домой».
Каждый заплатил
На мотив песни В.Высоцкого «Так оно и есть».
(декабрь 2007 г.)
Каждый заплатил — словно встарь, словно встарь.
Если полюбил — побольнее ударь!
Коль, отняв, увёз — по моргалам огрёб,
А если всё всерьёз — где любовь, там и гроб.
Потянулись года обречённой надежды
Без вестей и без встреч.
Сколько мёртвых душой год за годом прилежно
Пишут в печь, пишут в печь!
Пусть листами шуршит календарь безалисья,
Жизнь сквозь пальцы течёт.
Неприснившийся сон, нераздавшийся выстрел —
Незачёт, незачёт.
Каждый заплатил — словно встарь, словно встарь.
Если полюбил — побольнее ударь!
Коль, отняв, увёз — по моргалам огрёб,
А если всё всерьёз — где любовь, там и гроб.
Потянулись года без никчёмной надежды.
Кто сечёт — тем почёт.
Меч отточен, у всадника в ратной одежде
Смерть сквозь пальцы течёт.
Не дожить, не допеть: ваша песенка спета.
Ни стихов, ни атак.
Такова уж банальная участь поэта —
В Орган-банк, в Орган-банк.
Каждый заплатил — словно встарь, словно встарь.
Если полюбил — побольнее ударь!
Коль, отняв, увёз — по моргалам огрёб,
А если всё всерьёз — где любовь, там и гроб.
Пародия на Pinhead’а
(декабрь 2007 г.)
Мечты и страсти за нос нас водили,
Тянулись мы за ними сквозь года.
Мы столько на дороге наследили,
Что не ступить туда, где нет следа!
Запутавшись в замызганных загадках,
Мы путы тщимся рвать, но сил уж нет,
Чтоб выведать то странное заданье,
Что зад наш вклеивает в табурет!
Рожаем без ничтожнейших усилий
Вязь строчек: ведь удел любви — рожать…
И чем бы нам за это ни грозили,
Что стоит нам от критиков сбежать?!
А где-то там у моря сохнут пальмы,
А где-то тут — экран и интернет,
И Солнце светит пропорционально
Холодному сиянию монет!
………………………………………………………….
Вернуться в раздел «Поэзия».
