Колесо
Опубликовал: Belorus | рубрики: Новости, Поэзия, Творчество |1917 ГОД
Когда живут слегка и мимо,
И естеству наперекор,
Тогда Любовь неумолимо
Выносит страшный приговор.
Когда нелепое и злое
Зовётся именем Добра,
Тогда Добро, как в годы Ноя,
Берёт на время имя зла.
* * * * *
ДВЕ ПЕСНИ
Днём одним стало меньше опять —
Или больше. Дотлел и погас.
Над ребёнком заплаканным мать
Не смыкает натруженных глаз.
«Погляди, на дворе так темно,
Что не видно заснеженных крыш.
Все окошки погасли давно.
Спи и ты, мой прекрасный малыш.
Знаю место в лесу, где сова
Стопудовый сундук сторожит.
И волшебные знаю слова,
От которых она улетит.
Я звенящим хрустальным ключом
Тот заветный сундук отопру…
На шелках во дворце золотом
Ты проснёшься, сынок, поутру.
Будешь ты и здоров, и богат.
Среди прочих людей — великан,
На красавице будешь женат,
На царевне из сказочных стран…»
Тянет в дрёму печной уголёк.
То ли воздух так густ и горяч,
То ли нынче особо жесток
Несмолкающий, яростный плач…
Вот он рвётся — сильней и сильней…
Вдруг — запнулся, ослаб. Замолчал!
Возле запертых на ночь дверей
Незнакомец высокий стоял.
Непохожий на явь и на сон,
Величавый Его силуэт
Весь светился — казалось, что Он
Не в одежды, а в пламя одет.
Этих глаз, этих чёрных огней,
Испугалась бы бедная мать!
Подошёл. И, невидимый ей,
Стал младенцу своё напевать:
«Я примчался к тебе на коне,
На котором в последний твой бой
Ты в чужой, непокорной стране
Был пробит ядовитой стрелой.
Под подушкой — игрушка твоя,
Рыжий гном с волосами до плеч…
Брось его! У Меня для тебя
Приготовлен сверкающий меч.
Всех на свете храбрей и сильней,
Будешь страх наводить на врагов —
Будешь воином рати Моей,
Покоряющей сонмы миров!
Всё, что знаешь, что видишь окрест,
Всё — твоё, о Мой маленький брат!
Потому что всё это есть крест,
На котором ты будешь распят».
Улыбаясь, ребёнок заснул.
Поглотила Пришельца стена.
Он и матери что-то шепнул,
Только жаль, не слыхала она.
* * * * *
МОЙ РОД
Люблю, как безбрежность,
Как жизнь, как свободу,
Мою принадлежность
К древнейшему роду.
Он вышел из снов
Всемогущего Крона
За сонмы веков
До российского трона.
Начало беря
От Первейшего Мига,
Природа — моя
Родословная книга.
И в яви, и в снах
Эту книгу читая,
Дошёл я на днях —
До Эдемского Рая.
Я знатен и громок,
Как сын королевы:
Я — гордый потомок
Адама и Евы!
Адамово ж древо
Кореньями взято
В небесное чрево —
И дальше куда-то.
Что может быть вздорней,
Чем цифрой в тетради
Отсечь эти корни —
Величия ради?..
От века Цари
Несказанно богаты
Рожденьем зари —
И Рожденьем без даты.
* * * * *
ВЛЮБЛЁННЫЙ
Он нёс причуду своего
Мужского одиночества
Во исполненье одного
Безвестного пророчества.
Он был влюблён, как в неба цвет,
Как в крылья мысли-странницы,
Как в непреложность хода лет —
В единственность Избранницы.
И та влюблённость без страстей,
Без имени и облика,
Была любовей всех сильней,
Как камень крепче облака.
Он умер утром, в ясный день —
Как раз на День рождения,
Сомкнув искусно свет и тень,
Исток и завершение.
Среди не понявших того,
Рыдающих отчаянно
Молчали двое, в дом его
Зашедшие нечаянно.
Им пело мёртвое лицо
С чудесной силой внятности
Про Обручальное Кольцо
Как символ Необъятности.
Обвенчанные песней той,
Сплетаясь больно пальцами,
Они вздымались над землёй
Двумя протуберанцами.
* * * * *
КОЛЕСО
Чего не знали бывшие века,
О чём наставший не закроет рот,
Того моя безвестная строка
В обмен на славу даже — не возьмёт.
Признавшему сестрою злобу дня —
Бессмертного не строить на земле.
Такая поголовная родня
Мне — Тихий океан на киселе.
Вон там, за грушей, выйдет солнце в срок.
И круг колёс не сменят на квадрат.
И только здесь — бездонен мой зрачок,
И только этим новостям я брат.
Я брат тому, что всё, на что ни глянь,
На круги возвращается своя.
В сибирскую святую глухомань
Безбожная упрётся колея.
Отвергнутая, в девственном лесу
Невестой верной ждавшая, Душа
К старинному, со скрипом, колесу
Вернёт нас — по Закону Колеса.
Верша за оборотом оборот,
Всем правилам износа вопреки,
Оно само себя переживёт —
Его истоки страшно глубоки.
Чего не будет лет через семьсот,
Того впускать не хочется в стихи.
* * * * *
Апрельский хор рассветов
Поёт без партитуры,
Кто’ лучший Друг поэтов
И Враг литературы.
Исусов слог — небросок.
Орлиными руками
Так отставляет посох
Шагнувший с облаками.
* * * * *
Разбужен стуком человечий Круглый Дом.
«Кто там?» — «Поэзия.» — «Вам выше этажом.» —
«Откройте дверь. Со мной судебный исполнитель.
Судья сказал — я здесь одна законный житель.
Посланцы наши извещали вас о том.»
* * * * *
СНЕГ
Мне по сердцу обычай,
Когда на вечный грех
Враждующих различий
Идёт войною снег.
Вчера, в довольно поздний,
Ещё осенний, час —
Последний час для розни —
Он отдал свой приказ.
Лишь утром стихла вьюга.
Теперь — никто не прав.
Теперь всё — друг для друга,
Друг другу проиграв.
И поиски чужого
Бессмысленны, как бред.
Здесь — царство Полуслова.
Здесь недомолвок нет.
Чтоб видеть, где глубоко,
А где сосновый хлам,
Достаточно намёка
Внимательным глазам.
Когда — одни приметы
Да свет во все концы,
Улыбчивы поэты.
И хмуры хитрецы.
Им портит настроенье
Разрозненности крах —
Блаженство обобщенья
С расчётом не в ладах.
Творцам соседской драмы,
Судьба им в эти дни
Проваливаться в ямы
И проклинать все пни.
* * * * *
ВЗГЛЯД
Александру Лукашенко
В рядах книготорговли
На смертный грех бумажный
Вскипая, я однажды
Был взглядом остановлен
С державного портрета.
С таким же — исподлобья —
Сжимали рты и копья
Собратья Пересвета.
Летело сердце пана
На дно болотной порчи,
Когда поднялись очи
Проклятого Ивана.
Язык тех глаз, что сроду
В Париже не читали,
В березинском кошмаре
Усваивался сходу.
Коричневого ада
Гонцы, паучьи дети,
Считали дни до смерти
Со дня такого взгляда.
И пусть земная сфера
Вся — в поисках ответа
На то, какого цвета
Глаза у Люцифера,
Архангеловы трубы!
За вас и за витрину
Я выпрямляю спину
И стискиваю зубы.
* * * * *
Не надо ни косноязычия,
Ни бьющих по нервам фонтанов:
Меж каплей и каплей различия
Сложи — будет семь океанов.
* * * * *
Земля, что встала во весь рост,
Земную сбрасывает меру.
Что ветер дует не со звёзд —
Я в эту выдумку не верю.
Со звёзд! И ветру ни к чему
От самомнения лекарства —
Не болен он. Виной всему —
Непрерываемость Пространства.
* * * * *
В Мире нет ничего
Не от Мира сего,
Кроме вещи единой —
Его самого.
* * * * *
МЕЧТАТЕЛЮ
Начало большого пути
Торжественно, как завершенье.
Не будет дороги Туда,
Пока не поймётся — откуда.
* * * * *
ЭХО
Сравняв с секирой зрение и слух,
Но притупив повадки дровосека,
Взгляни в лицо живого человека —
Что ты увидел? Тело или дух?
«Я слышу эхо. Два счастливых эха.»
* * * * *
У полуночного свечения,
Чуть искажённого слезой,
Он, как дитя, просил прощения
За то, что он — такой.
Когда ушли в рассвет прощавшие,
Он поднял отчею рукой
Сердца, к ногам его припавшие
За то, что он — такой.
* * * * *
С края суши на исходе ночи
Звал я солнце из солёной бездны.
И увидел — золотую рыбку,
И услышал сказочные речи.
Я её, наверное, обидел —
Я молчал и улыбался в небо.
На светлеющем востоке зрело
Исполненье моего желанья.
* * * * *
Охотник за славой, пора!
Оставь за спиной говорящих.
Пусть им не приснятся ни разу
Ни образ, ни имя твои.
От пыли к Величию путь
Вмещается в жест разворота.
Туман и кустарник прибрежный
Молчат на весь мир о Тебе.
* * * * *
…И стала бездна — высью,
И небо — твой портрет:
Коль смерть даётся жизнью,
То, значит, смерти — нет.
* * * * *
Время, вперёд! —
Покажи, что ты больше себя! —
Научи меня, Время,
никогда никуда не спешить.
* * * * *
ВЕТВИ
Старые ветви,
нависшие над дорогой
и так неожиданно,
словно с художественным умыслом,
выхваченные из темноты
фонарным светом, —
если бы узнали они о том,
что я сравнил их с лапами чудища,
стращающего прохожих,
как были бы они изумлены
грубостью моего воображения!
К счастью, они никогда не узнают этого —
глупости не достигают Мира Деревьев.
Я не боюсь оказаться скучным.
Единственное,
чего я и вправду боюсь —
так и не узнать никогда,
о чём на самом деле думают
старые ветви.
* * * * *
ПЕСНЯ
Ты пел — а мне, прости,
хотелось смотреть в сторону…
И вспоминать, как недавно
ты выносил из огня соседского ребёнка.
Будь у меня власть,
я бы запретил петь не верящим в то,
что Песня спасает от смерти!
* * * * *
Дни и недели, месяцы и годы,
Круги, орбиты. Всюду хороводы.
Кем надо быть, чтоб в беличьи мученья
Переиначить Богов День рожденья?..
