Это уже неважно – книги у нас не оказалось. Так что можно это считать рекламой книги коллеги, как писали Ильф и Петров в «Двенадцати стульях» (редакция Одесского и Фельдмана):
► Показать
«За день до суда, назначенного на двадцать первое июня, кассир Асокин пришел к Агафону Шахову, сел на диван и заплакал. Писатель в купальном халате полулежал в кресле и курил самокрутку.
- Пропал я, Агафон Васильевич, - сказал кассир, - засудят меня теперь.
- Как же это тебя угораздило? - наставительно спросил Шахов.
- Из-за вас пропал, Агафон Васильевич.
- А я тут при чем, интересно знать?
- Смутили меня, товарищ Шахов. Клеветы про меня написали. Никогда я таким не был.
- Чего же тебе, дура, надо от меня?
- Ничего не надо. Только через вашу книгу я пропал. Завтра судить будут. А главное - место потерял. Куда теперь приткнешься?
- Неужели же моя книга так подействовала?
- Подействовала, Агафон Васильевич. Прямо так подействовала, что и сам не знаю, как случилось все.
- Замечательно! - воскликнул писатель.
Он был польщен. Никогда еще не видел он так ясно воздействия художественного слова на интеллект читателя. Жалко было лишь, что этот показательный случай останется неизвестным критике и читательской массе. Агафон запустил пальцы в свою котлетообразную бородку и задумался. Асокин выбирал слезу из глаза темным носовым платком.
- Вот что, братец, - вымолвил писатель задушевным голосом, - в чем, собственно, твое дело? Чего ты боишься? Украл? Да, украл. Украл сто рублей, поддавшись неотразимому влиянию романа Агафона Шахова "Бег волны", издательство "Васильевские четверги", тираж 10000 экземпляров, Москва 1927 год, страниц 269, цена в папке 2 рубля 25 копеек.
- Очень понимаю-с. Так оно и было. Полагаете, Агафон Васильевич, что условно дадут?
- Ну, это уж обязательно. Только ты все как есть выкладывай. Так и так, скажи, писатель Агафон Шахов, мол, моральный мой убийца...
- Да разве ж я посмею, Агафон Васильевич, осрамить автора!..
- Срами!
- Да разве ж я вас выдам?!
- Выдавай, голубчик. Моя вина.
- Ни в жизнь на вас тень я не брошу!
- Бросай, милый, большую широколиственную тень брось! Да не забудь про порнографию рассказать, про голых девочек, про Феничку не забудь.Помнишь, как там сказано?
- Как же, Агафон Васильевич! "Пышная грудь, здоровый румянец и крепкая линия бедер"...
- Вот, вот, вот. И Эсмеральдочка. Хищные зубы, какая-то там линия бедер...
- Наташка у вас красивенькая получилась... Раз меня уволили, я вашу книжку каждый день читаю.
- И тем лучше. Почитай ее еще сегодня вечером, а завтра все выкладывай. Про меня скажи, что я деморализатор общества, скажи, что взрослому мужчине после моей книжки прямо удержу нет. Захватывающая, скажи, книжка и описаны, мал, в ней сцены невыразимой половой распущенности.
- Так и говорить?
- Так и говори. Роман Агафона Шахова "Бег волны", не забудешь? Издательство "Васильевские четверги", тираж 10 000 экземпляров, Москва 1927 год, страниц 269, цена в папке 2 рубля 25 копеек. Скажи, что, мол, во всех магазинах, киосках и на станциях железных дорог продается.
- Вы мне, Агафон Васильевич, лучше запишите, а то забуду.
Писатель опустился в кресло и набросал полную исповедь растратчика. Тут были, главным образом, бедра, несколько раз указывалась цена книги, несомненно, невысокая для такого большого количества страниц, размер тиража и адрес склада изд-ва "Васильевские четверги" - Кошков пер., дом №21, кв. 17/а.
Обнадеженный кассир выпросил на прощание новую книгу Шахова под названием "Повесть о потерянной невинности или в борьбе с халатностью".
- Так ты иди, братец, - сказал Шахов, - и не греши больше. Нечистоплотно это.
- Так я пойду, Агафон Васильевич. Значит, вы думаете, дадут условно?
- Это от тебя зависит. Ты больше на книгу вали. Тогда и выкрутишься.
Выпроводив кассира, Шахов сделал по комнате несколько танцевальных движений и промурлыкал:
- Бейте в бубны, пусть звенят гитары...
Потом он позвонил в издательство "Васильевские четверги".
- Печатайте четвертое издание "Бега волны", печатайте, печатайте, не бойтесь!.. Это говорит вам Агафон Шахов!»